КУДА УКАЗЫВАЕТ СТРЕЛКА СОЦИАЛЬНОГО БАРОМЕТРА?

Стрелка барометра, фиксирующего самоощущение белорусского общества, медленно, но упорно отклоняется к отметке "ясно". Шок, вызванный ростом цен в конце 2007 г., судя по ответам на вопрос "Как изменилось Ваше личное материальное положение за последние три месяца?", окончательно преодолен (табл. 1). Не в последнюю очередь такое преодолении связано со способностью общества адаптироваться к изменившимся условиям. Для большинства белорусов адаптация – это базовая социальная стратегия. Они привыкли реактивно отвечать на внешние изменения, даже не пытаясь заняться поиском активных жизненных альтернатив.

Но объективности ради следует отметить, что во втором полугодии наметились определенные сдвиги в экономике. Во-первых, существенно снизилась инфляция. В августе, по данным Министерства статистики и анализа, цены увеличились лишь на 0.2%, хотя за восемь месяцев их рост оказался внушительным – 8.3% (на 2008 г. годовая инфляция запланирована в пределах 6-8%). Во-вторых, не следует забывать о парламентских выборах. По сложившейся традиции праздник всенародного голосования принято отмечать в Беларуси ростом заработной платы, а главное, пенсий. Приведем официальные данные: реальная начисленная заработная плата (зарплата, рассчитанная с учетом роста потребительских цен на товары и услуги) в январе-июле 2008 г. по сравнению с январем-июлем 2007 г. увеличилась на 8.4%. При этом следует обратить внимание, что в июле по сравнению с июнем заработная подросла на 2.7%. А вот у пенсионеров, главных электоральных сторонников власти, темпы роста пенсий оказались еще выше: в августе 2008 г. по сравнению с августом 2007 г. они увеличились на 19.6%, а по сравнению с июлем – на 11.3%.

Для подтверждения вклада пенсионеров в положительную динамику, отмеченную в табл. 1, проанализируем результаты двух последних опросов, для чего "разложим" общие показатели по полу и возрасту (табл. 2).

Как можно видеть, если в июне мужчины и женщины воспринимали изменение своего материального положения практически одинаково, что казалось бы, вполне естественно, то в сентябре белорусская экономика явно нарушила принцип гендерного равенства. Причина этого становится понятной при сравнении изменений, произошедших в возрастных группах.

Улучшение своего материального положения ощутили респонденты двух старших возрастных групп (женщины в Беларуси уходят на пенсию в возрасте 55 лет, поэтому в возрастной группе от 50 до 59 лет доля пенсионеров достаточно высока), в то время, как в самой экономически активной возрастной группе (от 30 до 39 лет), напротив, существенно увеличилась доля тех, кто отметил ухудшение своего материального положения. Учитывая дополнительно и тот факт, что живут женщины в Беларуси на 12.5 лет дольше мужчин, то становиться понятным гендерное расслоение восприятия изменения материального положения.

Этот же фактор сказался и на ответах на вопрос табл. 1 в зависимости уровня образования. В то время как среди респондентов с начальным образованием (а это, в основном, пенсионеры) доля отметивших улучшение своего материального положения увеличилась на 12.6 пункта, среди респондентов с высшим образованием она напротив снизилась на 6.1 пункта. Таким образом, мы в очередной раз можем констатировать ту весомую роль, какую в "белорусской экономической модели" играет социальный контракт, "подписанный" между властью и гражданами пенсионного возраста.

Отмеченная в табл. 1 динамика не является случайной, она подтверждает общую тенденцию, сложившуюся в Беларуси в 2008 г. В качестве подтверждения данного высказывания приведем еще два, традиционных для исследований НИСЭПИ, тренда. Как видно из табл. 3-4, пиковый уровень самого благополучного для белорусов 2006 г. в положительных вариантах ответов еще не достигнут, но общая тенденция движения стрелки социального барометра к отметке "ясно" выстраивается довольно убедительно.

Логичным итогом отмеченных перемен следует рассматривать ответ на вопрос: "Насколько Вас удовлетворяют нынешние условия жизни в Беларуси?". Доля полностью удовлетворенных оказалась достаточно высокой – 15.6%. Если же к ней прибавить долю скоре удовлетворенных, чем не удовлетворенных, а это 40.1%, то получится, что в той или иной степени нынешними условиями жизни в стране удовлетворено абсолютное большинство ее граждан – 55.7%. Доля же неудовлетворенных, с учетом 2.9% затруднившихся с ответом, составила 41.4% (полностью неудовлетворенны – 10.3% и скорее не удовлетворены, чем удовлетворены – 31.1%).

Все выше сказанное следует рассматривать в качестве социального фона, на котором и развернулась очередная избирательная кампания. Очевидно, что белорусская власть при такой "арифметике" не должна была испытать серьезных внутренних проблем для достижения очередной "элегантной" электоральной победы.

Нет ничего удивительно в том, что доля белорусов, декларирующих свою готовность принимать участие в акциях протеста к осени снизилась (табл. 5). Напомним, речь идет именно о декларируемой готовности – "Беспомощное и рассеянное недовольство" (выражение российского социолога Ю. Левады) напрямую в политические действия не переходит. Необходимо помнить, что социальные чувства, которые и диктуют многим респондентам выбор "негативных" вариантов ответов, и чувства, способные трансформироваться в действия, – это, как говорят в Одессе, "две большие разницы". И эти разницы отнюдь не сводятся к глубине чувств.

Социальный контракт, о котором речь шла выше, белорусская власть, строго говоря, заключила в свое время не с обществом, а с отдельными индивидуумами ("социальными эгоистами"), которые к тому же стремятся реализовать свой эгоизм не в сфере политических свобод, а в сфере материального потребления. Экономический рост последних лет способствовал значительному усилению данного контракта, причем в его постоянной пролонгации заинтересованы обе стороны. Результат такой пролонгации проявляется, в первую очередь, в деполитизации и фрагментации общества, что постоянно и фиксируется в ходе социологических опросов.

В качестве закрепления вышеизложенного, процитируем социолога Б. Дубина: "Адаптирующееся общество может быть только обществом фрагментирующимся. Оно все время дробится, поскольку ресурсы – они как бы принадлежат главному лицу, и это тоже входит в конструкцию власти – ограничены, а в такой ситуации, как считает население, нужно не объединяться, но разделяться, поскольку в одиночку, по отдельности … выжить проще".

Данные табл. 6. позволяют нам уточнить основные статьи "социального контракта", суть которого можно рассматривать и как обмен стабильности, насаждаемой властью, на политическую лояльность "социальных эгоистов". В правой колонке для сравнения приведены данные по России ("Левада-центр", 2007 г.).

На первой строчке вне конкуренции оказался вариант ответа "Возможность достойно жить на зарплату или пенсию". Не удивляет и вторая позиция варианта "Преодоление инфляции и роста цен": в условиях существенного роста цен жить достойно на зарплату и пенсию невозможно. Белорусы знают об этом не из рассуждений аналитиков, а из собственного опыта 90-х годов прошлого века. А вот включение в "социальный контракт" в качестве обязательных условий таких понятий как "свобода высказывать свое мнение" и "свобода выбирать работу и место жительства" считают необходимым только10-11% респондентов!

Разница вклада варианта "Возможность достойно жить на зарплату и пенсию" в поддержание стабильности у белорусов и россиян составила 20 пунктов. Вероятно, она порождена неуверенностью белорусов по поводу своего будущего в условиях постоянного роста цен на энергоносители. Для россиян же, по понятным причинам, данная проблема не столь актуальна. У них своя "заморочка", связанная с гигантским расслоением населения по доходам (см. вариант "Отсутствие контрастов между жизнью богатых и бедных").

Цена на российский газ для Беларуси на 2009 г. еще не определена. Торг идет, но он не привлекает внимания "социальных эгоистов". Они живут в режиме "здесь и сейчас", а "здесь и сейчас" в Беларуси растут зарплаты и пенсии, следовательно, подписанный в 1994 г. социальный контракт выполняется.