ТАЙНА ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО ГОЛОСОВАНИЯ

Итак, местные выборы завершились. Отношение к ним официальных властей, оппозиции и международного сообщества было высказано и широко растиражировано СМИ. Власть выборами довольна; правозащитники и оппозиция утверждают о массе нарушений даже действующего избирательного законодательства, демократичность которого вызывает вопросы. Для полноты картины осталось узнать, что же думают избиратели о том, как проходила избирательная кампания. Как видно, только пятая часть опрошенных выразила согласие, что в ходе выборов были многочисленные нарушения закона, причем такого мнения придерживаются в 4 раза больше тех, кто голосовал за кандидатов-противников президента, чем тех, кто поддержал кандидатов сторонников А. Лукашенко (табл. 1).

А вот 36% респондентов считают, что ни нарушений, ни произвола избирательных комиссий вообще не было. Такие цифры можно объяснить, скорее всего, тем, что оппозиция и независимые наблюдатели (об их присутствии на участках в момент голосования заявило около 40% респондентов) говорили чаще всего о нарушениях, которые не видны рядовому избирателю и происходят при его отсутствии. Так, например, самые большие претензии по традиции вызвал институт досрочного голосования. Однако, лишь 6.4% избирателей заявило, что их принуждали голосовать предварительно (табл. 2).

И хотя среди тех, кто отдал предпочтения кандидатам-противникам А. Лукашенко данный показатель почти вдвое больше, все же это не позволяет говорить, что принуждение носило массовый характер. Более того, среди тех, кто голосовал предварительно, только 10.2% сообщили, что их принуждали голосовать за конкретного кандидата. Впрочем, северо-корейской массовости в данном случае и не требовалось. И вот почему: согласно данным Центризбиркома в досрочном голосовании участвовало 20.7%. Этот показатель почти в два раза отличается о того, что ответили сами респонденты (табл. 3).

Такая разница придает весомость обвинениям независимых наблюдателей и оппозиции, которые утверждают, что именно в период досрочного голосования, когда контроль за избирательными урнами затруднен, и происходил вброс тех бюллетеней, которые обеспечивали победу "нужным" кандидатам. Любопытно, что разница между данными ЦИКа и данными НИСЭПИ об участии в выборах (73.4-65.8=7.6%), и данные об участии в досрочном голосовании (20.7-12.5=8.2%) практически совпадают. Это совпадение невольно наводит на мысль, что увеличение процента явки как раз и было обеспечено в ходе досрочного голосования.

Если данная гипотеза верна, это означает, что власти больше не нужно было особенно усердствовать, помогая иными, более откровенными и заметными способами своим кандидатам. О том, что такая помощь имела место, но была не особо заметной, говорят и данные табл. 4 и 5.

Численность опрошенных, заявивших, что у всех кандидатов были равные условия, в полтора раз превысило число тех, кто придерживается противоположного мнения. Хотя среди тех, кто голосовал за кандидатов-противников А. Лукашенко, мы наблюдаем зеркальную картину. Но если смотреть на ответы о ситуации в конкретных избирательных округах, то здесь большинство респондентов заявило, что власти все-таки поддерживали своих кандидатов. Точки зрения голосовавших за кандидатов-сторонников А. Лукашенко и их оппонентов здесь зеркально расходятся.

Данные табл. 6 позволяют утверждать, что свой выбор избиратели делали достаточно свободно – более 90% респондентов сказали, что их не принуждали голосовать за конкретного кандидата. На этот раз нет разницы в ответах на данный вопрос между представителями сопоставляемых групп избирателей. А вот среди тех, кого принуждали проголосовать за конкретного кандидата, треть проголосовало досрочно.

Резюмируя сказанное, а так же опираясь на мнение избирателей, можно сделать вывод, что в ходе избирательной кампании власти оказывали поддержку своим кандидатам, хотя она не стала критическим фактором. Рядовому избирателю могло показаться, что все кандидаты в депутаты имели равные условия. На самом деле, как мы убедились, это было не так. Тем не менее, имевшее место неравенство, судя по всему, также не сыграло принципиальной роли. Основные претензия к официальным результатам выборов сводятся к неясности с данными участия в предварительном голосовании. Обнаруженная разница придает обоснованность обвинениям тех, кто считает, что нужные власти результаты выборов были обеспечены именно в этот период.